ПРЕПОДОБНЫЙ ГАВРИИЛ СЕДМИЕЗЕРСКИЙ
В кресте сила души, в кресте обилие радостей небесных, в кресте обилие духа, верх добродетели и совершенство святости. Без креста нет ни спасения, ни надежды на вечную жизнь. Итак, возьмемте всякий свой крест и последуем за Иисусом, и мы достигнем жизнь вечную.
Дни памяти:
17 июня (переходящая) – Собор Псковских святых
17 октября – Собор Казанских святых
ЖИТИЕ
Гавриил Федорович Зырянов родился 14 марта 1844 года в деревне Фроловой Ирбитского уезда Пермской губернии. В детстве часто болел, ради выздоровления сына Зыряновы дали обет не употреблять мяса и спиртного. В 18 лет Гавриил Зырянов совершил паломничество в верхотурский Никольский монастырь к мощам святого Симеона Верхотурского, который несколько раз являлся юноше в видениях и предсказал ему монашество. 13 августа 1864 года (по другим сведениям, 16 августа 1865 года) поступил послушником в Оптину пустынь. 31 июля 1872 года, после увольнения из сословия государственных крестьян, был официально зачислен в обитель и пострижен в рясофор. Нёс послушания на колокольне, в хлебной, в просфорне, был распорядителем на игуменской кухне, духовно окормлялся у Амвросия (Гренкова) и Илариона (Пономарёва). В 1874 году тяжело заболел, жил в избе на монастырской ловле у Митина завода, выздоровел по молитвам оптинских старцев. Осенью 1874 года посетил Киев, Москву. По приглашению архимандрита Григория (Воинова) 28 декабря 1874 года поступил в Высокопетровский монастырь, 1 февраля 1875 года зачислен в братию, 13 августа того же года пострижен в мантию с именем Тихон в честь преподобного Тихона Задонского. 20 февраля 1877 года рукоположён во диакона. Из-за доносов и интриг некоторых насельников 14 августа 1880 года иеродиакон Тихон перешёл в московский Богоявленский монастырь. Обладал хорошим голосом (тенор), часто сослужил епископу Дмитровскому Амвросию (Ключарёву), стал известен в светских кругах любителей церковного пения, что вызывало зависть других иеродиаконов Богоявленской обители.
Поддерживал переписку с оптинскими старцами, по совету преподобного Амвросия покинул Москву, в июне 1882 года получил отпуск и отправился в Раифский монастырь, где в декабре того же года был принят в число братии. 24 апреля 1883 года рукоположён во иерея. Конфликтовал с архимандритом Вениамином (Аверкиевым). 7 октября 1883 года был назначен экономом Казанского архиерейского дома, через месяц переведён в Седмиезерную пустынь. 4 марта 1889 года назначен духовником и благочинным обители. Участвовал в крестных ходах с главной святыней монастыря – Седмиезерной Смоленской иконой Божией Матери, от которой происходило множество чудотворений. Осенью 1892 года надорвался, вытягивая монастырский воз из оврага, в тот же день получил тяжёлый ожог пищевода и желудка уксусной эссенцией. В ожидании кончины 5 октября 1892 года по благословению архиепископа Казанского Владимира (Петрова) принял постриг в великую схиму с именем в честь Архангела Гавриила.
5 лет не вставал с постели, часто причащался Святых Таин. За годы болезни он стяжал дары старчества, прозорливости. Благоволивший к Гавриилу архиеписколп Казанский Арсений (Брянцев) 8 августа 1901 года назначил иеросхимонаха Гавриила и. о., а затем наместником Седмиезерной пустыни. 9 июня 1902 года возведён в сан архимандрита. Став настоятелем монастыря, схиархимандрит Гавриил проявил недюжинные хозяйственные способности. При нём монастырь превратился не только в духовно благолепное, но и в хорошо организованное экономическое сообщество на самообеспечении. Долгие годы основным источником доходов монастыря была их главная святыня – Седмиезерная икона Божией Матери. С иконой постоянно устраивались крестные ходы в разные районы Казанской епархии. О. Гавриил, сам не раз принимая участие в таких крестных ходах, убедился, что для иночествующих они приносят немало душевного вреда, и распорядился прекратить их, а зарабатывать на жизнь своими руками. В 7-8 верстах от монастыря схиархимандрит Гавриил построил хутор, приобрёл все новые усовершенствованные сельхозмашины, построил обширный скотный двор с улучшенной породой молочного скота, свинарник, пчельник, а также свои печи для обжига глины и кирпичей, кузницу, бондарню, столярную, сапожную, портновские мастерские. На все послушания по хозяйству батюшка старался ставить свою братию, сокращая прежде большое количество наёмных работников.
Как высочайший духовный авторитет архимандрита, так и его активная хозяйственная деятельность вызывали недовольство у нерадивых насельников и в светских кругах. Среди неоднократных жалоб в Синод на него был в 1908 году и донос, в котором его обвиняли в развале монастыря и в принадлежности к социал-демократической партии. Казанский архиепископ Никанор (Каменский) произвёл ревизию в монастыре, 15 мая 1908 года схиархимандрит Гавриил и казначей иеромонах Тихон были отстранены от должностей. По словам архимандрита Симеона (Холмогорова), «батюшка чуть было не умер от потрясения». Официально выселенный из обители, Гавриил некоторое время жил в домике, построенном в пустыни на пожертвования почитателей, затем в Казани. Впоследствии был оправдан. В конце июля 1908 года приехал в псковский Елеазаров монастырь, настоятелем которого был его духовный сын, архимандрит Иувеналий (Масловский). Для Гавриила был построен домик с церковью во имя архангела Гавриила, освященной 7 августа 1910 года. Напряжённую молитвенную жизнь (ежесуточно вычитывал 12 тысяч Иисусовых молитв, полуночницу, кафизмы, часы, вечерню, келейное правило) сочетал со старческим служением и активной перепиской с духовенством и мирянами. В Спасо-Елеазаровской обители в полноте раскрылись старческие дарования о. Гавриила – народ нескончаемым потоком шёл к нему за исцелением души и тела, за советом, утешением, вразумлением. Окормлял насельниц псковского Старого Вознесения Господня и псковского Иоанно-Предтеченского монастырей. С 1912 года состояние здоровья Гавриила ухудшалось. Предчувствуя скорую кончину, подготовил усыпальницу в Елеазаровой пустыни. Наступление немецких войск летом 1915 года и угроза оказаться на оккупированной территории заставили Гавриила в августе 1915 года уехать в Казань. Тяжелобольной старец поселился на квартире инспектора Казанской духовной академии архимандрита Гурия (Степанова). Перед кончиной схиархимандрита Гавриила причастил иеромонах Иона (Покровский). Скончался 24 сентября 1915 года. Похоронен в церкви преподобного Евфимия Великого и святителя Тихона Задонского Седмиезерной пустыни. В 1928–1929 годы обитель была закрыта и впоследствии разорена, захоронение осквернено. Мощи святого вместе с Седмиезерной Смоленской иконой сохранил иеросхиморнах Серафим (Кашурин).
ДУХОВНЫЕ БЕСЕДЫ ПРЕПОДОБНОГО СТАРЦА ГАВРИИЛА
О смирении
Возлюбленные о Господе N.N., радуйтесь о Дусе Святе и спасайтесь! Об этом, то есть о том, как нам спастись – и побеседуем в настоящий раз. Сложное дело – наше спасение: из многих подвигов оно составляется. Каждый подвиг имеет в нем свое место, тесно связан с другими, и все они вместе составляют стройное, отделанное здание спасения. Здесь своего рода есть основание, стены, возглавия. Что же составляет основание подвига спасения? Таким основанием служит смирение. Все подвиги стягиваются и утверждаются на одном главном – самоотвержении, самоотвержение же происходит от смирения. Без смирения все добродетели, как здание без фундамента, не могут прочно созидаться, как и долго стоять. Без смирения нельзя иметь ни самоотвержения, ни чистой, совершенной любви к Богу и ближним. Нечего уже говорить о подвигах поста, бдения, упражнения в чтении Писания, вольной нищеты и других: эти служат только средствами к возведению здания.
Очистив самоотвержением душу от нечистот греха и заложив в ней прочный фундамент смирения, можно возводить и самое здание духовное – совершенство. Слагаясь из трудов доброделания и богоугождения, оно возводится и возглавляется конечной и высочайшей добродетелью – любовью. Любовь к Богу и ближним – душа всех подвигов благочестия, конец всех выспренних стремлений духа. Она есть, по учению Священного Писания, «первая и большая заповедь» (Мф.22:8), сущность закона (Мф.22:40; Рим.13:10, 8:38), совокупность, верх духовного совершенства (Кол.3:14). Без любви, никогда не престающей, все прочие добродетели и духовные дары (даже дар чудотворения и подвиг мученичества) не имеют цены (1Кор.13:1–3), как средства без цели. Она есть высшее совершенство для человека, ибо ведет его к конечной цели его бытия – к единению с Богом. Бог есть любовь по преимуществу, так что «пребываяй в любви в Боге пребывает и Бог в нем пребывает» (1Ин.4:16).
Так как Бог есть существо беспредельно совершенное, то и любовь к Богу должна быть развита до высшей степени (или лучше развиваться до бесконечности), быть чистой, без всяких побуждений самолюбия и земных расчетов, Бога должно любить для Самого же Бога. Эта любовь, по учению Спасителя нашего, должна обнимать собою и оживотворять все силы души: «Возлюбиши, – говорит Он, – Господа Бога Твоего всем Сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслию твоею» (Мф.22:37). После своей действенности эта любовь, объемля и упражняя все силы души, должна иметь также владычество над человеком, чтобы он и мыслил только о Боге (Ос.13:4) и желал единого Бога (Пс.72:25) и жил и дышал только Им (см.: Иак.). Все мысли, расположения, намерения и действия такого человека делаются отпечатком жизни Божественной, образом Божественной истины, святости, блага, лепоты.
На этой высоте своего развития любовь к Богу делает нас чистыми орудиями Воли Божией, совершенными органами жизни Его, так что душа взывает с апостолом Павлом: «живу же не ктому аз, но живёт во мне Христос» (Гал.2:20).
Не с тем, конечно, я пишу это, чтобы поучать Вас. Нет, родные мои о Господе! – Я хочу только поделиться с Вами от сердца к сердцу мыслями о любви Божественной. Любовь! – само слово это звучит в моей мысли и сердце как бы слово «Бог». Какая же преграда существует к приобретению этого сокровища? почему многие его не имеют и не ищут? Причина тому – злосчастное самолюбие. Нет надобности толковать это слово – оно всякому понятно, это – прямая противоположность любви Божественной: одно – любить Бога, а другое – любить себя.
Вот это-то самолюбие, как непроницаемая стена, и заграждает от многих свет Божественной Любви. Самолюбие, как говорит Господь, – есть смерть для души: «кто возлюбит душу свою, погубит ю» (Мф.16:25). Самолюбие, поясняет святой Максим Исповедник, есть причина всех страстных помыслов, ибо от него рождаются три основных страсти: пресыщение, сребролюбие и тщеславие, а прочие все следуют за которым-нибудь из сих трех; – отсек страсть самолюбия, отсек и все страсти, от нее происходящие (О любви, 3, сотни 56–57). О Боже! Ужас объемлет меня при взгляде на мир: как он самолюбив, какой в нем непроглядный мрак страстей!
«Легион имя им... и ничем они не могут быть изгнаны, как «молитвой и постом» (Мк.9:29). Авва Исаак Египетский так любомудрствует о сем цельбоносном врачевании (в связи со всем подвигом спасения): цель монаха – совершенство сердца, говорит он, состоит в непрерывном и неразвлекаемом пребывании в молитве и, сколько возможно, в непоколебимом спокойствии духа и всегдашней чистоте. Для достижения сего мы имеем нужду в телесных трудах, сокрушении духа и прочих добродетелях. Между тем и другим есть неразрывная связь: ибо как без добродетели нельзя приобрести постоянной, совершенной, чистой молитвы, так и добродетели без постоянства молитвы не могут достигнуть совершенства.
Итак, заключу я беседу с вами тем, с чего начал, будем подражать повиновению второго Адама, Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, которое Он оказал Отцу Своему. «Аз бо, – говорит, – от Себе не глаголах, но пославый Мя Отец, Той Мне заповедь даде, что реку и что возглаголю» (Ин.12:49–50). Как в праотце первом Адаме и в его последователях корень всех зол есть превозношение, так и в новом Адаме – Богочеловеке Иисусе Христе и в желающих жить подобно Ему, начало, основание и источник всех благ есть смирение. Противное врачуется противным. Посему, если вина всех зол в непокорности и кичливости, причина же благ – повиновение, то желающим жить праведно надлежит жить в повиновении у искусного старца. А так как силы наши настолько слабы, что и тогда, когда хотим сделать добро, скорее делаем зло, то необходимо нам еще непрестанно обращаться с молитвой о помощи к Богу, подающему всем вся во благое.