ВАРСОНОФИЙ ВЕЛИКИЙ И ИОАНН ПРОРОК

 

 

Всякие же зрелища суть не что иное, как лавки диавольские, и старающийся об устроении их отпадает от стада Христова, и делается добычею диавола. Мы же знаем, что вы чада Церкви Христовой и всегда стараетесь делать угодное Ему...

 

 

Напиши ему так: сын мой, вся молитва наша состоит в том, да умножит Бог веру христианскую и страх Свой в людях и да вознесет рог Церкви Своей. Он есть надежда спасения нашего. Вникни в то, откуда мы получаем помощь во время нужды, если не от Церкви и молитв святых. И прибегающий к ним находит помощь и молитвы в нужное время, всякие же зрелища суть не что иное, как лавки диавольские, и старающийся об устроении их отпадает от стада Христова, и делается добычею диавола. Мы же знаем, что вы чада Церкви Христовой и всегда стараетесь делать угодное Ему, и не имеете нужды в учении, а лишь в напоминании, чтобы не входить в общение с теми, которые стремятся учредить зрелища диавольские, ибо во время нужды они не могут принести никакой пользы, а разве только погубить стремящихся к ним. Если же чье сердце обращено к Богу и кто расположен учреждать угодное Ему, таковой с дерзновением призывает Его в день печали, и услышит его Тот, Кто каждому подает по делам его. Вы знаете, что проходит образ мiра сего (1 Кор. 7:31), вера же Божия пребывает вовек.

(Ответ старцев на вопрос 850)

 

  

Преподобный Никодим Святогорец

Сказание о жизни преподобных отцов Варсонофия Великого и Иоанна Пророка

Писатели сей богомудрой и душеполезнейшей книги были поистине богоносные, христоносные и духоносные Отцы — Варсонофий и Иоанн, образцы подвижничества, ведцы безмолвия, светильники рассуждения, неусыпающие очи прозорливости, сокровищницы добродетелей, вместилища Духа Святаго.

Но время, которое всё сокрушает и доброе покрывает мглою забвения, не оставило нам повествования о жизни сих богоносных светил, Варсонофия и Иоанна; а потому я немощный постарался выбрать из предлагаемой здесь собственной их книги некоторые частные свидетельства об их жизни и представить оные тем, которые пожелают узнать, какими добродетелями сии богоносные Отцы достигли крайнего, доступного смертным совершенства.

Великий и божественный отец Варсонофий родился в Египте, как свидетельствует Евагрий схоластик в 32-й главе 4-й книги своей Церковной истории. И из 55-го ответа самого старца видно, что он был обучен египетскому и греческому языкам. Приснопамятный муж сей с юного возраста желал вести подвижническую жизнь. Проходя однажды мимо конского ристалища, где люди вместе с бессловесными животными пускаются в бег, и, видя, как там один старается предупредить и обогнать другого, сказал себе мысленно: «Видишь ли, как усердно подвизаются слуги диавола? Не тем ли более должны подвизаться мы, наследники Царствия Небесного?» И, сделавшись через это зрелище еще более усердным, святой Варсонофий удалился на духовный подвиг, как пишет о нём другой старец, Иоанн. Придя в окрестности Газы Палестинской и найдя там общежительную обитель аввы Серида, он устроил себе малую келию сначала вне обители и, затворившись в ней, наслаждался сладчайшим медом безмолвия. Кажется, что он устроил себе и другую затворническую келию и безмолвствовал в ней, но где устроил ее, неизвестно, можно только предполагать, что вблизи той же обители.

В начале его безмолвия ему приносили из обители только три хлеба в неделю, которыми он питался, но в то же время предавался плачу и такую сладость почерпал от слёз, что от ощущения сей неизреченной сладости довольствовался только одним малым хлебом, а многократно забывал вкушать и его, по словам Давида: забываю есть хлеб мой; от голоса стенания моего кости мои прильпнули к плоти моей (Пс. 101:5-6). Так вкушал он пищу иногда два раза в неделю, иногда один раз, а иногда, приходя на трапезу, подходил к пище как бы насыщенный и, принимая ее, осуждал самого себя, говоря: «Отчего я не всегда в таком состоянии?», ибо от сладости духовной пищи он забывал чувственную. И что еще более удивительно: он мог пробыть даже и всю жизнь, не вкушая пищи и питья и не облекаясь в одежды, ибо пища, питие и одеяние его есть Дух Святый.

С течением же времени, омывая себя всегдашними слезами, блаженный так очистил сердце свое не только от телесных, но и от душевных страстей: самомнения, тщеславия, человекоугодия, лукавства и других подобных, еще глубже сокрытых в сердце, что стал превыше стрел вражеских, приобрел мир помыслов, который есть вместилище дарований Святаго Духа, как говорит божественный Григорий Солунский (в слове к монахине Ксении), приобрел и то, что в нём уснуло или, лучше сказать, умерло всякое страстное движение и мудрование, почему и назвал затвор свой гробницею — как то объяснил другой старец, Иоанн, когда он на вопрос: «Почему великий старец назвал келию гробницею?» — отвечал: «Потому, что он почил от всех страстей, ибо совершенно умер греху, и келия его в которой он заключился как бы во гроб, ради имени Иисусова, есть место упокоения, куда не входят ни демон, ни князь его, диавол, она сделалась святилищем, вместив в себя жилище Божие». С того самого времени, как он очистил сердце свое от страстей и сподобился быть храмом и жилищем Святаго Духа, вследствие такой чистоты обогатился он высокотворным, истинным и совершенным смирением, не тем, говорю, внешним смирением, которое составляют смиренные одежды и смиренные слова, но тем, которое, по слову великого Григория Солунского (см. слово его к монахине Ксении), созидает Дух Святый, обновляемый в утробе (Пс. 50:12). Почему Отцы, в особенности же божественный Григорий Синаит, и называют сие смирение богодарованным. Смирение, по словам самого Варсонофия, состоит в том, чтобы считать себя землею и пеплом — на деле, а не на словах только, и чтобы говорить: «Кто я такой? И кто считает меня за что-либо? Ни с кем я не имею дела». Через такое смирение великий старец сподобился и большей из всех добродетелей — рассуждения, которое, по слову того же Варсонофия, дано от Бога иноку как управитель. А по словам божественного Мелетия-исповедника: «Рассуждение есть восхождение добродетелей, начало, средина и конец всего благого, светильник, сияющий во тьме, путеводитель заблуждающихся, пристанище обуреваемых». От рассуждения же великий Варсонофий удостоился получить прозрение, которым, по изъяснению преподобного Петра Дамаскина, постигаются мысленные и сокровенные сущности чувственных и мысленных тварей.

Через прозрение же сподобился он получить дарование прозорливости и пророчества, чтобы видеть происходящее вдали как находящееся вблизи и будущее как настоящее. Сие дарование в таком изобилии дано было преблаженному сему старцу, что он за два года предузнал и предвозвестил прибытие в их общежитие преподобного Иоанна, инока святого Саввы обители. Предузнал и предсказал и то, что некоторые богатые люди придут в монастырь и останутся в нём на жительство. Он знал также по благодати и сердечные расположения людей и отвечал вопрошавшим его, не сообразуясь со словами их, но сообразно с направлением их ума и мысли. И предсказания его подтверждались самим делом. Так, он предсказал о князе, посланном от царя поставить на Газский престол недостойного епископа, «что хотя сей епископ и достигнет городских ворот, но в город не войдет, ибо Бог не допустит его до этого». И действительно, так и случилось: внезапно получена была весть о смерти царя и все надежды и замыслы епископа разрушились.

Кто же в состоянии изобразить преизбыточествующую любовь сего блаженного к Богу? Ибо он носил в сердце своем любовь ко Христу, горящую подобно сильнейшему огненному пламени, как и сам он свидетельствует. Потому ничто и не могло привести ее к падению, ибо любовь, по изречению Апостола, никогда не перестает (1 Кор. 13:8), и, по словам божественного Варсонофия, совершенная любовь никогда не падает, и приобретший ее пребывает в горячности, возгораясь вместе любовью к Богу и ближнему. Кто же изъяснит и любовь к ближнему, горевшую в нём? Сердобольный отец не переставал день и ночь умолять Бога о том, чтобы Он всех братий соделал богоносными. Выслушаем собственные слова его о сем: «Я и прежде прошения вашего, ради горящей во мне (подобно сильнейшему огненному пламени) любви ко Христу, сказавшему: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22:39), от воспламенения оной и оттого, что горю духом, не престаю день и ночь молить Бога, чтобы Он соделал вас богоносными, чтобы вселился в вас и походил, и ниспослал вам Духа Святаго... Я был для вас как отец, который старается включить детей своих в светлые полки Царя без их собственной заботы о сем». И старец не только молился о сем Богу, но и на деле совершал то, что братия делались поистине богоносными и духоносными. Так и Серида, игумена обители, великий старец просветил своею молитвою и отверз ему ум — постигать неудобопонятное. И на преподобного Андрея молитвами своими низвел Духа Святаго, чтобы укрепить его в терпении и благодарении, ибо молитвы его восходили к Богу как блистающая молния и как лучи солнечные, так что ими веселился Отец, радовался Сын и услаждался Дух Святый, и во всех полезных прошениях они бывали услышаны.

Пламенея такой любовью к ближнему, небесный человек сей, подражая Христу, полагал душу свою за братий своих и давал за них ответ Богу, ибо видел и покрывал грехи человеческие, как и Бог видит и покрывает их.

Ради такого преизбытка любви к ближнему дана ему была непосредственно от Бога сила вязать и решить грехи, что составляет совершенство дарований, как сам Варсонофий говорит: «Совершенство дарований есть прощать грехи, освобождать души от тьмы и изводить их во свет». Потому и Господь даровал апостолам различные дарования прежде Своего воскресения, сие же совершенство дарований дал им после воскресения, по словам того же Варсонофия: «Рассмотри в Евангелии, как и сколько раз давал Христос ученикам Своим дарования исцелений, изгнания бесов, а совершенство дарований — когда дал им власть отпускать грехи, сказав им: Кому простите грехи, тому простятся».

И поскольку великий Варсонофий сподобился получить сие дарование — прощать грехи, то и сказал некогда одному больному брату в обители, который просил прощения грехов: «Говорит тебе Бог, великий Царь: прощаются тебе все грехи твои», и в другой раз сказал иному брату, который был в чахотке: «По прошению твоему Бог простил тебе все согрешения твои с детства и до настоящего времени. Да будет благословен Бог, восхотевший простить тебе всё». Иногда старец брал на себя половину грехов некоторых ближних, иногда и всю тяготу их. О иных трудился, моля Бога, чтобы Он изгладил грех хуления их, ибо так отвечал брату, который впал в хулу: «Сохрани уста твои, чтобы не впасть снова в лютейшее хуление, хотя бы и нужно было положить тебе и самую душу свою. Много пота пролил я, умоляя о сем Бога». Души некоторых умирающих великий старец предавал Святой и Животворящей Троице и при восхождении их на небо освобождал от демонских нападений. Одним словом, великий Варсонофий достиг той меры любви к ближнему, которую имел апостол Павел, и прежде Павла великий боговидец Моисей, почему и сам Варсонофий произносил собственные слова Моисеевы, как сам он пишет: «Поверь мне, брат, что дух мой усердно побуждает меня сказать моему Владыке, радующемуся о спасении рабов Своих: “Владыко! Или вместе со мною введи и чад моих в Царство Твое, или изглади и меня из книги Твоей”.

Сказать ли вам еще большее? Блаженный Варсонофий положил, по словам божественного Давида, в сердце своем священные восхождения и присоединил смирение к смирению, безмолвие к безмолвию и любовь к любви, удостоился, наконец, достигнуть и высочайшего дарования — восхищения к Богу, чтобы вознестись до седьмого неба не на мечтательных крыльях мысли, но в неизреченной силе Духа, и там получать благословение и видеть неизреченные блага и тайны Царствия Божия, не зная, в теле ли он был или вне тела, подобно великому Павлу (2 Кор. 12:3). Послушаем, что сам великий Варсонофий говорит о сем: «Бог удостоверит вас, что любовь возводит имеющих ее до седьмого неба, как некоторые уже с дерзновением восходят и благословляются, в теле, или вне тела: Бог знает (2 Кор. 12:3), а чтобы познать вам начало пути к сей радости, послушайте. Прежде всего приходит к человеку Дух Святой, научает его всему, и тому, как надлежит смиренномудрствовать, о чём вы не можете услышать ныне, потом наставляемый первым воспламенением восходит на первое небо, потом на второе и так далее, по мере преуспеяния, даже до седьмого. И там удостаивается видеть неизреченные и страшные вещи, которых никто не может слышать, кроме достигающих сей меры, которой да сподобит Господь вас».

Потому и дано ему было изобильное дарование чудотворения, так, что он мог воскрешать мертвых именем Владыки Иисуса Христа, изгонять демонов, исцелять неисцельные болезни, совершать другие силы и чудеса и, подобно Илии, заключать и отверзать небо, как сам великий Варсонофий говорит это о себе, или, лучше сказать, как свидетельствует Бог, давший ему сии дарования. Посему он (великий Варсонофий) и старца, жившего в обители, избавил от болезни, которою тот страдал, подобным образом исцелил и другого больного брата. После всего этого великий старец сподобился быть не только сыном Божиим по благодати, но и того, что более достойно удивления, — называться и быть братом Иисусовым, как сам он говорит: «Помолитесь о мне окаянном, чтобы и я до конца пребыл в сей мере. Пребывающий в ней стал уже братом Иисуса». И когда мiрской брат сего святого, старый летами, желал беседовать с ним, святой отвечал ему: «Я имею брата Иисуса. Если же ты, презрев мiр, сделаешься иноком, тогда и ты будешь мне брат».

Когда же божественный Варсонофий достиг такового совершенства, то получил столь великое дерзновение к Богу, что один мог умолить Бога о неисчётном множестве людей, и прошение его не было отвергаемо. Посему, когда во время жизни сего божественного старца великий гнев Божий постиг весь мiр и безмолвствовавшие в том общежитии Отцы просили святого старца сотворить молитвы к Богу, дабы прекратился гнев Его, он отвечал, что три совершенных мужа умоляют Бога за весь мiр, и одним из сих трех был сам великий Варсонофий. Вот собственные слова святого: «Многие молят человеколюбие Божие о том, чтобы прекратился сей гнев Божий на мiр, и нет никого человеколюбивее Бога, но при всём том Он не хочет помиловать нас, ибо сопротивляется сему множество грехов, совершающихся в мiре. Есть же три мужа, совершенных пред Богом, которые превзошли меру человечества и получили власть решить и вязать, отпускать грехи и удерживать их. Они-то стоят между гибелью и мiром, чтобы Господь не истребил вдруг весь мiр, и по молитвам их Он растворяет наказание милостию, Им сказано, что гнев сей пребудет на малое время. Итак, молитесь с ними. Молитвы сих трех мужей встречаются во входе горнего жертвенника Отца светов, и они сорадуются и свеселятся друг другу в небесах. Когда же взирают на землю, то вместе плачут и проливают слезы, и рыдают ради совершающихся на ней зол, которые воздвигают гнев Божий. Мужи сии суть: Иоанн в Риме, Илия в Коринфе и еще некто в епархии Иерусалимской (то есть сам Варсонофий, который говорит это, ибо он безмолвствовал близ Газы в епархии Иерусалимской), и я верую, что они оказывают мiру великую милость, поистине оказывают. Аминь». Поскольку же у святых, получивших благодать от Бога, освящаются не только ум и душа, но и священные тела их посредством души получают благодать и освящение, то и у святого Варсонофия не только душа и ум проникнуты были благодатию и освятились, но и священное тело его удостоилось Божественной благодати и святости, и вещи, которые были близки к святому, получали некую Божественную силу и благодать. Как, по сказанному в Деяниях апостольских, платки и опоясания апостола Павла исцеляли недужных; на больных возлагали платки и опоясания с тела его, и у них прекращались болезни (Деян. 19:12), так и куколь великого Варсонофия, посланный им к Иоанну в обитель Святого Саввы, предохранил сего последнего от многих искушений и зол. Также и другой преподобный отец послал к великому Варсонофию свой куколь и аналав, прося его носить их, освятить чрез то и после возвратить ему, чтобы он имел в них покров и помощь. Многие получали от святого Варсонофия и благословение, то есть частицу того хлеба, который он вкушал, и немного той воды, которую он пил, и, принимая их, чувствовали облегчение от страстей, коими были боримы. Но и одно только имя аввы Варсонофия, лишь мысленно призываемое, действовало и подавало помощь призывавшим оное, как и другой старец, божественный Иоанн, сказал игумену монастыря Елиану на вопрос его: «Какой должно давать каждому ответ?» — «Вопрошай мысленно святого старца: авва, что мне сказать? И по заповеди Господней (Мф. 10:19) не заботься о том, чтó будешь говорить».

Таковые-то великие дарования сподобился получить и в столь великое совершенство добродетелей достигнуть великий во Отцах Варсонофий, однако столь великие дарования и совоспитаны были в нём с такими искушениями, каковых многие не только не могут претерпеть самым делом, но даже и слух их не в состоянии будет вместить их. Послушай, как он пишет о сем в послании своем к Иоанну обители Саввской: «Если я напишу тебе о тех искушениях, которые я претерпел, думаю, что еще не понесет сего слух твой, а может быть, и ничей в настоящее время». Равно и великим болезням подвергался блаженный, но переносил их с такою доблестью, что, будучи болен, не только не восклонялся когда-либо на одр для своего успокоения, но даже не оставлял и рукоделия своего. И сие попущение на него болезней было совершенно справедливо, ибо за великие дарования святые подвергаются и великим искушениям, и если кто не прольет кровь, не может принять в себя Святаго Духа, как сказал Петр Дамаскин: «Отдай кровь и приими Духа».

Жил же сей святой в VI веке, во времена царя Юстиниана, спустя 600 лет по Р. X., и в течение целых пятидесяти лет и более ни один человек не видал его, ибо он заключал себя в весьма малой келии, как бы в некотором гробе, и в течение сего времени не вкушал никакой пищи, кроме хлеба и воды. Когда же слух обо всём этом дошел до Евстохия, тогдашнего Патриарха Иерусалимского, он не поверил сему и пожелал лично видеть святого Варсонофия, для чего, взяв с собою некоторых людей, он привел их на место затвора преподобного, и, когда они покушались подкопать стену и войти внутрь келии, внезапно вырвавшийся оттуда огонь едва не попалил самого Евстохия и всех бывших с ним, как свидетельствует о сем схоластик Евагрий в 34-й главе 4-й книги своей Церковной истории, говоря о сем так: «Были же в те же времена мужи богоносные, творившие великие знамения, среди них особенно прославился Варсонофий, родом египтянин. Он жил во плоти, как бесплотный, в одной обители близ города Газы и творил много чудес; проводил же жизнь, затворившись в весьма малой келии и в течение пятидесяти и более лет никому не показывался и ничего не употреблял земного; и когда не поверивший ему Евстохий, Первоседатель Иерусалимский, приказал подкопать келию, в которой затворился человек Божий, оттуда внезапно вырвался огонь и едва не попалил там бывших». По успении же великого Варсонофия, когда он отошел к Отцам и к вожделенному для него Христу, во гроб его был положен один старец, живший в монастыре, как о том прорек еще при жизни своей сам божественнейший Варсонофий. Надлежит знать, что было два Варсонофия: один сей святой и православнейший отец, другой же еретик, державшийся ереси монофизитов, которые назывались также безглавыми и десятирогими, ибо считали не одного кого-либо, а многих начальниками своей ереси. Того еретика Варсонофия божественный Софроний, Патриарх Иерусалимский, внес в книгу, которая содержала в себе исповедание веры и которую он послал на собравшийся против монофелитов Шестой Святой и Вселенский Собор. Сей же божественный Варсонофий, о коем мы повествуем, был муж по всему совершенно православный, и Христова Церковь почитает его как святого, что подтвердил и святой Патриарх Тарасий, будучи вопрошен о сем святым Феодором Студитом. Сие свидетельствует сам Феодор Студит в завещании своем, говоря так: «Принимаю всю богодухновенную книгу Ветхого и Нового Завета, также жития и Божественные писания всех богоносных Отцов, учителей и подвижников. Говорю же сие ради умовредного Памфила, который, придя с Востока, оклеветал оных преподобных Отцов, то есть Марка, Исаию, Варсонофия, Дорофея и Исихия, не тех Варсонофия и Дорофея, которые были единомысленны с акефалитами и с так называемым Декакератом (десятирогим) и были за сие преданы анафеме святым Софронием в его книге, ибо сии совершенно отличны от вышеупомянутых мною, которых я, по преданию Отцов, принимаю, вопросив о сем священноначальствовавшего Святейшего Патриарха Тарасия и других достоверных восточных Отцов; к тому же образ Варсонофия находится на ендитии (облачении престола) великой Церкви вместе с изображениями святых Отцов Антония, Ефрема и других; да и в учениях вышеупомянутых Отцов я не нашел не только ни малейшего нечестия, но, напротив, многую душевную пользу».

Другой старец, преподобный Иоанн, проходил такое же безмолвное житие, как и Варсонофий, и сподобился таких же, как и он, дарований Духа, особенно же и по преимуществу дарования прозорливости и пророчества, почему и именовался пророком. Посему-то великий Варсонофий одному человеку, который вопросил сперва божественного Иоанна и, получив от него ответ, вопросил о том же и самого Варсонофия, сказал: «Бог Варсонофия и Иоанна один». Также, когда некоторые просили его сказать им о житии Иоанна, отвечал так: «Касательно жизни единодушного сына моего, благословенного и смиренного послушника, во всём отвергнувшего даже до смерти все свои хотения, что сказать вам? Господь сказал: Видевший Меня видел Отца (Ин. 14:9). И о ученике сказал: довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его (Мф. 10:25). Кто имееет уши слышать, да слышит! (Мф. 13:9)».

Сими словами святой хотел показать, что божественный Иоанн был по всему подобен Отцу и учителю своему Варсонофию, то же самое явствует и из другого обстоятельства: когда некоторые вопрошали божественного Иоанна о каких-либо делах, он имел обыкновение посылать вопрошавших к самому великому Варсонофию, чтобы тот дал им ответ; делал же сие Иоанн по смирению, почему в одно время некоторый христолюбивый муж и сказал ему: «Что ты насмехаешься над нами, отец Иоанн, посылая нас вопрошать Святого и великого старца отца Варсонофия, тогда как имеешь равную с ним силу духа?».

Откуда был родом и пришел сюда преподобный Иоанн, мы не знаем. Жил же он в первой келии великого Варсонофия, которую сей последний создал вне Газской обители, и безмолвствовал тут 18 лет до самой своей кончины. Никто не видал, чтобы он когда-либо улыбался, или был смущен, или без слёз приобщался Божественных Таин, как засвидетельствовал о нём игумен той обители.

Многое преподобный Иоанн провидел и предсказал относительно жизни и смерти, и вместе со старцем Варсонофием исцелил от болезни некоторого христолюбивого и страннолюбивого мужа. Также, по дару предведения, избрал для рукоположения именно тех, которые были достойны сего. Ради же богатого дара пророчества, который дан был ему от Господа, он именовался от многих, как мы уже сказали, Иоанном пророком. Посему-то и преподобный Никон на двух книгах, содержащих ответы сего Отца, надписал: Иоанна пророка.

Сей преподобный Иоанн предузнал и о своей кончине, о чём сказал: «В седминах аввы Серида я скончаюсь. Если бы авва Серид прожил долее, и я бы прожил еще пять лет, но как Бог скрыл сие от меня и взял его, то и я не проживу более».

Но так как авва Елиан, тогда еще юный по летам, будучи пострижен и поставлен в игумена обители, не зная уставов монастырских и как должно управлять братиею, умолял божественного Иоанна: «Хотя две недели подари мне, чтобы я мог вопросить тебя касательно монастыря и управления им», — посему старец, сжалившись над ним и будучи подвигнут от живущего в нем Святаго Духа, сказал: «Хорошо, я останусь с тобою еще на две недели». И авва Елиан спрашивал его обо всём, касающемся до управления общежитием. По окончании же двух недель преподобный призвал всю монастырскую братию и, приветствовав каждого особо, отпустил их в свои келии, и так предал в мире и безмолвии дух свой в руце Божии.

Когда же скончался преподобный Иоанн, то и святой Варсонофий умолк совершенно и более не давал никому ответов, как говорит авва Дорофей в заглавии 2-го своего слова. А когда умолк Варсонофий, и сам сей авва Дорофей вышел из оной обители и составил свое (отдельное) общежитие.

Таково-то было, возлюбленные братия, житие богоносных Отцов Варсонофия и Иоанна, таковые сверхъестественные и небесные дарования сподобились они получить от Бога и таковую блаженную получили кончину. И ныне, восшедши на небеса, они наслаждаются высочайшим блаженством, зря лицом к лицу Бога, Которого от души возлюбили они на земле, и озаряясь неизреченным светом трисолнечного Божества. Ибо, преселившись в небеса, они стали, выражусь собственными словами божественного Варсонофия, «всецело умом, всецело оком, всецело светлы, всецело совершенны, всецело боги. Возвеличились, прославились, просветились, ожили, потому что прежде умерли для всего. Веселятся и веселят: веселятся о Нераздельной Троице и веселят Вышние Силы». Итак, возжелаем и мы состояния их, потечем путем их, поревнуем вере их, приобретем их смирение и терпение, дабы получить достояние их. Будем держаться их не падающей любви, дабы наследовать неизреченные блага: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2:9).

Сии блаженные Отцы от души возлюбили ближних, благодетельствовали им и оказывали пользу не только при жизни своей, но и по смерти, ибо оставили всем братиям сию священную книгу, как отеческое наследие духовным чадам своим, дабы они, прилежно читая оную, почерпали из нее великую пользу в век века. Книга же сия содержит в себе 850 ответов, сделанных на различные вопросы различных лиц: архиереев, иереев, монахов, мiрян, старцев, юных, немощных и здоровых. И одни из сих ответов писал старец Иоанн, бóльшую же часть других — сам великий старец Варсонофий, не по своей воле, но по повелению Святого Духа, на пользу душ; он говорит: «И всё сие пишу я не по своей воле, но по повелению Святаго Духа, на исправление и пользу души и совести внутреннего человека».

Когда же великий Варсонофий начал возвещать сии ответы игумену монастыря, преподобному Сериду, то последовало обстоятельство, достойное удивления, а именно: святой Варсонофий, призвав Серида, своего писца, повелел ему написать ответ к преподобному Иоанну, иноку обители Святого Саввы. Серид же, будучи не в состоянии удержать в уме своем всех слов, которые сказал ему святой, размышлял и недоумевал, как он напишет такое множество слов, ожидая, не повелит ли старец приказать ему принести чернила и хартию, чтобы, слушая писать слово за словом. Святой Варсонофий, по данной ему от Святого Духа благодати прозрения, познал тайную мысль Серида, лицо его внезапно просияло, как огонь, и он сказал Сериду: «Поди, напиши и не бойся, если я скажу тебе и бесчисленное множество слов с тем, чтобы ты написал их, то знай, что Дух Святый не попустит тебе написать ни одним словом больше или меньше сказанного, хотя бы ты и сам пожелал сего, но наставит руку твою, как написать это, в последовательном порядке».

Таким образом, книга сия была написана повелением Святого Духа, и уже из одного сего всякий может разуметь, сколь она душеполезна и приятна, сколь исполнена благодати и духовного рассуждения, ибо каково древо, таков и плод. Поистине, каждый может познать сие из самого опыта, ибо, когда станет читать сию книгу, услышит слова невитийственные и простые, но, в то же время, сокровенно внутри сердца своего ощутит одну чудную благодать и сладость Святого Духа, которая, подобно магниту, действенно привлекает волю к согласию и несомненному убеждению в истине читаемых слов, и познает, как все слова сии породил один просвещенный и богоносный ум, как расположило их одно сердце, в котором обитали Иисус Христос и Святой Дух Христов, и как они (слова сии) истекли из одной души, которая вся была исполнена мира и тишины, вся Христовидна, вся вдохновенна тонкими веяниями миротворящего и просвещающего Духа, и узнает тогда, что, по слову Давидову, Бог сказал во святилище Своем (Пс. 59:8), и что над словами сей книги исполнилось обетование Господне: не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас (Мф. 10:20).

 

Примечания:

В течение всего того времени, которое великий Варсонофий пребывал в затворе, он только однажды явился некоторым. Один брат, не веря, что старец жив, говорил, что Варсонофия нет в затворе, но что игумен Серид вымышляет сие и дает ответы вместо него сам, посему-то святой отнесся к неверующему посланием, предстал ему лично и умыл ноги как ему, так и другим братиям, случившимся тогда там, и таким образом брат тот уверовал, и все прославили Бога.